Трезвая Сибирь Трезвый Красноярск

Я был здоров, здоров как бык, здоров как два быка
Любому встречному в час пик я мог намять бока,
Идешь, бывало, и поешь - общаешься с людьми,
И вдруг - на стол тебя, под нож - допелся, черт возьми...

"Не огорчайтесь, милый друг, - врач стал чуть-чуть любезней, -
Почти у всех людей вокруг история болезни."

Вдруг словно канули во мрак портреты и врачи,
Жар от меня струился, как от доменной печи,
Я злую легкость ощутил, пошел как на таран
И фельдшер еле защитил рентгеновский экран...

И горлом кровь, и не уймешь, залью хоть всю Россию
И крик "На стол его! Под нож! Наркоз! Анестезию!"

Мне обложили шею льдом, спешат - рубаху рвут,
Я ухмыляюсь красным ртом, как на манеже шут.

Я сам кричу себе: "Трави! - и напрягаю грудь. -
В твоей запёкшейся крови увязнет кто-нибудь!"

Я б мог, когда б не глаз да глаз, всю землю окровавить, -
Жаль, что успели медный таз не вовремя подставить!

Уже я свой не слышу крик, не узнаю сестру, -
Вот сладкий газ в меня проник, как водка поутру.

Цветастый саван скрыл и зал и лица докторов, -
Но я им все же доказал, что умственно здоров!

Слабею, дергаюсь и вновь травлю, - но иглы вводят
И льют искусственную кровь - та горлом не выходит.

"Хирург, пока не взял наркоз, ты голову нагни, -
Я важных слов не произнес - послушай, вот они.

Взрезайте с богом, помолясь, тем более бойчей,
Что эти строки не про вас, а про других врачей!..

Я лег на сгибе бытия, на полдороге к бездне, -
И вся история моя - история болезни.

Сам Первый Человек хандрил, он только это скрыл,
Да и Создатель болен был, когда наш мир творил...
Адам же Еве яду дал, принес в кармане ей,
А искуситель-Змей страдал гигантоманией...

Вы огорчаться не должны - для вас покой полезней, -
Ведь вся история страны - история болезни.

Все человечество давно хронически больно,
Со дня творения оно болеть обречено...

Сам Первый Человек хандрил, он только это скрыл,
Да и Создатель болен был, когда наш мир творил...

У человечества всего то колики, то рези,
И вся история его - история болезни...

Живет больное все быстрей, все злей и бесполезней,
И наслаждается своей историей болезни